http://www.nytimes.com/2011/01/05/books/05huck.html
Надеюсь, профессор владеет навыками редактора sed :)
Следующий открывок будет читаться вот так:
- Это не из-за мели, там мы совсем ненадолго задержались. У нас взорвалась головка цилиндра.
- Господи помилуй! Кто-нибудь пострадал?
- Нет, мэм. Убило раба.
- Ну, это вам повезло; а то бывает, что и ранит кого-нибудь.
Как обычно, первая реакция -- это коленный рефлекс "нельзя переделывать классику". Однако, сказав это, я бы не хотел, чтобы моя дочь читала в школе книгу, где через каждое слово есть "ниггер". Главное -- это не заниматься работой министерства Правды, т.е. не переделывать и не говорить, что "так и было". Если будут два издания -- для детей и для взрослых -- это будет нормально.
Новость заставила меня заново перечитать Твена, на этот раз в подлиннике, так как в переводе он много теряет. Дело не в том, что перевод неточный. Перевод на русский язык этой книги как раз есть очень хороший. Но южные диалекты на иностранном языке передать невозможно. Герои Твена разговаривают как выпусники филфаков, а в подлиннике они говорят как необразованная деревенщина (коей они и являются).
Марк Твен не расист. Его герой изначально настроен довольно нейтрально (на уровне традиций общества довоенного Юга) по отношению к чернокожим, но по мере изложения приобретает к ним всё больше и больше симпатии. А вот слова, навроде вышеприведённого отрывка, где чернокожий -- не человек, он больше вкладывает в уста других.
Кстати, почему Гекльберри? Он ведь Хаклберри. "Г" я ещё понимаю -- "H" часто передаётся как "Г" (см. Огайо, О'Генри, Альцгеймер, и т.д.), а вот как "u" превратилось в "е"?
